длиннопост

Забытый советско-фашистский штурм Брестской крепости в 1939 г.

22 сентября в Бресте проходил советско-фашистский парад. Что этому предшествовало и что было потом?

Брестская крепость накануне немецкого штурма. Только над воротами ещё не советское знамя, а польский орёл:



2 сентября 1939 года Брестская крепость впервые подверглась бомбёжке со стороны немцев: германская авиация сбросила 10 бомб, повредив «Белый дворец». В казармах крепости в это время располагались маршевые батальоны 35-го и 82-го пехотных полков, ряд других достаточно случайных частей, а также мобилизованные резервисты, ожидавшие отправки в свои части.

Задуманная и построенная Россией как комплекс мощных оборонительных укреплений, после окончания Первой мировой войны Брест-Литовская крепость уже не рассматривалась военными как серьезное препятствие боевым действиям, и использовалась в качестве ППД – пункта постоянной дислокации – для размещения частей и подразделений.

Гарнизон города и крепости был подчинён оперативной группе «Полесье» генерала Клееберга.

Францишек Клееберг

Начальником гарнизона 11 сентября был назначен отставной генерал Константин Плисовский, который сформировал из имевшихся в его распоряжении подразделений общей численностью 2−2,5 тыс. человек боеспособный отряд в составе 4 батальонов: трёх пехотных и инженерного.

Между прочим, в Российской империи Плисовский служил штабс-ротмистром в 12-м гусарском Ахтырском генерала Дениса Давыдова, Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ольги Александровны полку, был участником Первой мировой войны.

Константин Плисовский

Гарнизон располагал несколькими батареями, двумя бронепоездами и танками времён Первой мировой войны «Рено FT-17». Противотанкового оружия у защитников Брестской крепости не было; между тем, им пришлось иметь дело именно с танками.

К 13 сентября из крепости были эвакуированы семьи военнослужащих, мосты и проходы заминированы, главные ворота заблокированы танками, на земляных валах устроены окопы для пехоты.

На Брест наступал ХIX бронетанковый корпус генерала Гудериана. Гудериан имел приказ захватить город, не допустив отступления гарнизона на юг для соединения с основными силами польской оперативной группы «Нарев». Немецкие части имели превосходство над защитниками крепости в пехоте в 2 раза, танках — в 2 раза, артиллерии — в 6 раз.
Гудериан полагал, что 80-ти танков полка будет вполне достаточно, чтобы подавить сопротивление и захватить крепость. Основные силы корпуса устремились к Бресту, охватывая его бронированными клещами с севера и востока, разрывая железнодорожные коммуникации, с ходу проскакивая мелкие населенные пункты.

Что им это устаревшее сооружение на восточной окраине Польши, когда вся страна уже практически завоевана! Разве найдутся безумцы, способные остановить танковую армаду, готовые в безвыходной ситуации лезть под пули и бессмысленно погибнуть? Нашлись.

Согласно польскому историку Ю. Тыма, основную часть гарнизона Брестской крепости в сентябре 1939-го составляли белорусы и украинцы

Белорусские солдаты Войска Польского, герои обороны Брестской крепости в сентябре 1939 г. (из экспозиции музея обороны Брестской крепости)

14 сентября 1939 г. 77 танков 10-й танковой дивизии (подразделения разведывательного батальона и 8-го танкового полка) попытались взять город и крепость с налёта, но были отбиты польской пехотой при поддержке 12 танков FT-17. Все польские танки при этом были подбиты. В тот же день немецкая артиллерия и авиация начали бомбардировку крепости. На следующее утро после жестоких уличных боёв немцы овладели большей частью города. Оборонявшиеся отступили в крепость.

Утром 16 сентября немцы (10-я танковая дивизия и 20-я моторизованная дивизии) начали штурм крепости, отбитый гарнизоном; к вечеру они овладели гребнем вала, но прорваться далее не смогли. Большой урон немецким танкам нанесли два поставленные в воротах крепости FT-17.

При штурме был смертельно ранен адъютант Гудериана.

Пара FT-17, заблокировавших северные ворота крепости

Свидетельство очевидца тех событий М. Семенюка: «Я был капралом, командиром пулеметного взвода. Первый раз германец ударил ночью. Со стороны города пошли танки и пехота. Они сбросили наших с внешних валов крепости. Но дальше продвинуться не смогли. Утром начала гвоздить артиллерия – это был сущий кошмар. Фугасы просто перепахали цитадель. Потом атаки немцев. Первая, вторая, третья… Наши пулеметы выгодно стояли на оборудованных позициях, резали немецкую пехоту кинжальным огнем. Но и в крепости рвались снаряды, от обстрела погибло много наших людей. Жаль, боевые были хлопцы, как один вставали в атаку. Ночью я вместе с товарищами подбирал и увозил убитых на Тересполь. Это сразу за рекой. Тереспольский мост мы удерживали до последнего…

Основной штурм был предпринят гитлеровцами 15 сентября. С разных направлений по цитадели наносили удары одной моторизованной и двумя танковыми дивизиями. Танки почти прорвались к северным воротам крепости. Ее защитники забаррикадировали ворота громоздкими «Рено», выкатили пушки, включая зенитки, на прямую наводку. Оставляя убитых, штурмовые группы Гудериана откатились назад. На рассвете 16-го над крепостью загудели бомбардировщики. Оставалось только пять стволов артиллерии, казематы и подвалы были переполнены раненными. Около десяти утра начался новый штурм. Два немецких батальона, усиленных танками, атаковали укрепления вблизи брестских ворот. Часть валов была потеряна. Отчаянные попытки отбить их успеха не имели. Генерал Плисовски был ранен, его заместитель полковник Хорак контужен. Оставалось два варианта: погибнуть или постараться выйти из осажденной крепости».

Всего с 14 сентября оборонявшиеся отбили 7 атак, потеряв при этом до 40 % личного состава; сам Плисовский также был ранен. Силы захватчиков Брестской крепости – танкового корпуса генерала Гудериана, состоявшего из четырех дивизий, и защитников – разрозненных маршевых и караульных подразделений – были несоизмеримы. Выдержав трое суток непрерывных атак, бомбежек и артобстрелов защитники крепости отступили. В ночь на 17 сентября Плисовский отдал приказ покинуть крепость и перейти через Буг на юг. Под покровом ночи по единственному не захваченном немцами мосту войска II Речи Посполитой ушли в Тереспольское укрепление и оттуда в Тересполь.

Не заметив отхода, немцы всю ночь с 16 на 17 сентября продолжали пускать на крепость тяжелые снаряды, сотрясая землю и заставляя дребезжать стекла в городе. Как оказалось впоследствии, генерал Плисовский принял удивительно своевременное решение. Отступление сопровождалось стычками с немецкими патрулями, авангардом подразделений, получивших задачу перекрыть дорогу на Тересполь. Еще немного, и уходить было бы просто некуда.

Вацлав Радзишевский

В крепости остались только добровольцы — части 82 пехотного полка во главе с командиром маршевого батальона капитаном Вацлавом Радзишевским, прикрывавшие отход основных сил с генералом Плисовским. После минирования дороги и взрыва моста они должны были присоединиться к основным силам отступавших.
Но ночью 17 сентября остатки батальона с одним артиллерийским орудием скрытно заняли форт Граф Берг (форт Сикорского), который немцы считали пустым. Немцы вошли в Цитадель утром 17-го сентября. Обнаружив свою ошибку только 19 сентября, немцы предложили оборонявшимся сдаться, однако Раздишевский ответил отказом. С утра 20 сентября немецкие войска начали методично обстреливать оставшихся защитников крепости несколькими гаубицами. Однако пехотных атак не предпринимали.
Положение изменилось 22 сентября 1939 года, когда части 29 танковой бригады РККА во главе с комбригом Кривошеиным вступила в Брест. Местные коммуняки собрали людей и вручили хлеб-соль красноармейцам в предместьи Бреста на ул. Шоссейной (сейчас ул. Московская) перед Кобринским мостом под «брамой» (деревянной аркой), которую накануне воздвигли и украсили цветами, еловыми ветками и транспарантами.
В соответствии с разграничением сфер интересов по дополнительному секретному протоколу к пакту Молотова-Рриббентропа, Брест-Литовск становился советской территорией. И на следующий день немецкие войска должны были покинуть город. Но для демонстрации советско-германской дружбы военачальники решили расстаться красиво. И раз уж две армии встретились как друзья, как союзники, которые вместе провели успешную боевую операцию, то по всем традициям это надлежало отметить. И они решили провести совместный парад. Прощальный — немцы же уходили. Недалеко, на ту сторону Буга.

Советско-немецкий парад и передача города от вермахта частям РККА. 

Торжества начались на следующий день после прихода советских войск, 23 сентября, в 16.00. Обычно парады принимает один человек. На этот раз принимавших было двое. На деревянную трибуну в центре Бреста поднялись два командира в парадной форме: выпускник Казанского танкового училища Хайнц Гудериан и выпускник Военной академии имени Фрунзе Семен Кривошеин.

Это было искреннее торжество. Солдаты двух армий на улицах Бреста обменивались папиросами, офицеры угощали друг друга пивом.





К вечеру 22 сентября 1939 года после артиллерийской подготовки на штурм форта Граф Берг при поддержке броневиков, пошли подразделения Красной Армии. Защитники форта отразили три атаки и даже подбили один бронеавтомобиль из единственной имеющейся пушки. Второй броневик свалился в ров. Следующие попытки подавить очаг сопротивления советскими войсками были предприняты 24 и 25 сентября. Они, как и предыдущие, не имели успеха. 26-го за форт взялись серьёзно. После обстрела из тяжелых артиллерийских орудий, ожесточённые атаки возобновилась. Остатки гарнизона снова отразили атаки и, несмотря на тяжелые потери, снова выстояли и в очередной раз отклонили предложение сдаться.

Ночью с 26 на 27 сентября оставшиеся в живых защитники решали сложный вопрос, вести бой дальше и погибнуть, или прекратить сопротивление. К этому времени им уже стало известно, что Польша как государство побеждена и разделена, правительство выехало за границу. Капитан Радзишевский отдал подчинённым последний приказ: разойтись и самостоятельно пробиваться к своим домам и семьям. Аналогичным образом поступил и сам капитан. Несмотря на блокирование форта, попытка вырваться из окружения удалась. Радзишевский пробрался к своей семье в Кобрин, но органы НКВД его нашли и арестовали. Дальнейшие следы капитана затерялись в ГУЛАГе. По другим данным, останки В.Радзишевского покоятся в Катынском лесу.


29-я бронетанковая бригада РККА комбрига Кривошеина продолжила преследование генерала Плисовского. То, что не удалось немцам, сделали их союзники большевики — в конце концов Плисовский попал в советский плен и был казнён советскими палачами в апреле 1940 г. в Харькове. Он с честь служил в армии Российской империи, и в польской армии служил достойно.


После советского вторжения 17 сентября, войска Клееберга сосредоточились в Ковеле. Всего у него было около 20 тыс. человек: две пехотные дивизии (59-я и 60-я; последняя отличалась своей боеспособностью); кавалерийская бригада, два отдельных полка: уланский и коннострелковый. 22 сентября Клееберг принимает решение о выступлении на запад на помощь осаждённой Варшаве. 27 сентября его войска переправились через Западный Буг. Но, испытывая недостаток в продовольствии и боеприпасах, Клееберг решил прежде двинуться в Демблин, где были крупные военные склады. Получив 1 октября известия о капитуляции Варшавы, он решил двигаться далее на запад в лесные массивы и начать партизанскую войну. 2 октября в районе Коцка он вступил в боевое соприкосновение с немецкими (13-я и 29-я моторизованные дивизии) и подходившими с востока советскими войсками.
В ходе этих боев Клееберг захватил несколько десятков красноармейцев — пленных и перебежчиков, половина из которых вступила в его отряд и отличалась храбростью в боях.


Погибшие во время боев польские защитники крепости

Хотя эти бои были в целом успешны для поляков, недостаток продовольствия и боеприпасов заставил их 5 октября капитулировать перед немцами. После капитуляции Клееберг был заключен в офлаг IV-B Кёнигштайн под Дрезденом; умер 5 апреля 1941 г. в военном госпитале в Вайссер-Хирше под Дрезденом.

Клееберг остался известен тем, что дольше всех оказывал сопротивление немцам в 1939 году и не потерпел от них военного поражения. Вечная память герою!

Нацистский военачальник Гудериан, отдавая дань солдатам Бреста 1939 г., вынужден будет признать, что «его части понесли значительные потери». В архивах не осталось документов, подтверждающих суммарные потери захватчиков во время штурма крепости. Возможно, их никто не подсчитывал. Но в донесении одного из полков 20-й моторизованной дивизии указано, что в течение только 15 сентября 1939 года потери полка составили более 130 человек убитыми и около 230 – ранеными.

Если говорить о польской кампании в целом, то в 1947 году в Варшаве был опубликован «Отчет о потерях и военном ущербе, причиненном Польше в 1939 – 1945гг.». Потери своих войск в Сентябрьской кампании 1939 года поляки оценивают в 66,3 тысяч человек.
Гитлеровская армия, по мнению историков, потеряла 16 тысяч, а если сюда приплюсовать раненных и пропавших без вести, то Сентябрьская кампания стоила Германии 44 тысяч человек.
Для сравнения потери немцев в сентябре 1939 г. — 16,400 чел. А в июне 1941 — 22,000 чел.
Эта разница особенно впечатляет, если учесть, что польская армия была во много раз меньше советской, не говоря уж об авиации и танках, а темпы продвижения немцев были приблизительно равными в этих кампаниях. Так что совдеповским баснописцам лучше этими сравнениями и не позориться…

Что же касается «брестской крепости», т. е. Брестского укрепрайона (УР № 62), то прискорбная (если не сказать — позорная) история его разгрома была описана ещё в 1961 г. в секретном (на момент издания) исследовании «Боевые действия войск 4-й Армии», написанном генерал-полковником Сандаловым — бывшим начальником штаба той самой 4-й Армии Западного фронта, в полосе обороны которой и находился УР № 62. К 1 июня 41-го на 180-километровом фронте Брестского укрепрайона было построено 128 долговременных огневых сооружений, и ещё 380 ДОСов находилось в стадии строительства. Так мало их было потому, что большая часть из этих 180 километров приходилась на абсолютно непроходимые для крупных воинских формирований болота белорусского Полесья, и узлы обороны УРа прикрывали лишь редкие в тех местах проходимые участки границы.

Немцы практически не заметили существования Брестского укрепрайона. В донесении штаба группы армий «Центр» (22 июня 1941 г., 20 ч. 30 мин.) находим только краткую констатацию: «Пограничные укрепления прорваны на участках всех корпусов 4-й армии» (это как раз и есть полоса обороны Брестского УРа). И в мемуарах Гудериана, танковая группа которого в первые часы войны наступала на брестском направлении, мы не найдём ни единого упоминания о каких-то боях при прорыве линии обороны Брестского укрепрайона. Непосредственные участники взятия Бреста оставили такие воспоминания:
«Утром 45-й разведывательный батальон (оцените состав сил, выделенных для овладения важнейшим дорожным узлом) получил задачу очистить город Брест-Литовск, обезвредить группу противника, вероятно, находящуюся на гавном вокзале, и обеспечить охрану объектов в ближайшей округе… В самом городе, кроме потрясённого и испуганного гражданского населения, никакого противника не было. Затем сильная ударная группа направилась в казарму, расположенную на окраине города, где, по словам одного гражданского, приготовилась к обороне группа русских солдат. Но и это здание было пустым и покинутым. Только в одном из помещений мы нашли в шкафу 150 новеньких цеймсовских биноклей с отпечатанными на них советскими звёздами. По-видимому, их забыли забрать при отступлении…».

Можно ли верить рассказам «битых гитлеровских вояк»? В данном случае — да. В боевом донесении штаба 4-й Армии № 05 (11 ч. 55 мин. 22 июня) читаем: «6-я сд вынуждена была к 7.00 отдать с боями Брест (сколько же минут продолжались эти «бои»?), а разрозненные части 42-й сд собираются на рубеже Курнеща, Вельке, Черне, Хведковиж и приводят себя в порядок…». Что же касается обороны самой брестской цитадели, то в своей монографии Сандалов прямо и без экивоков пишет: «Брестская крепость оказалась ловушкой и сыграла в начале войны роковую роль для войск 28-го стрелкового корпуса и всей 4-й Армии… большое количество личного состава частей 6-й и 42-й стрелковых дивизий осталось в крепости не потому, что они имели задачу оборонять крепость, а потому, что не могли из неё выйти…». Что абсолютно логично. Крепость так и строится, чтобы в неё было трудно войти. Как следствие, из любой крепости трудно вывести разом большую массу людей и техники. Сандалов пишет, что для выхода из Брестской крепости в восточном направлении имелись только одни (северные) ворота, далее надо было переправиться через опоясывающую крепость реку Мухавец. Вот через это «игольное ушко» под градом вражеских снарядов и пытались вырваться наружу две стрелковые дивизии — без малого 30 тыс. человек. Абсолютно нелогичным было решение согнать в «ловушку» обветшалых бастионов Брестской крепости две дивизии, но причины, по которым это было сделано, едва ли будут когда-либо установлены. Конечный результат известен «Тяжёлые бои в крепости продлились ещё семь дней, пока 7 тыс. уцелевших красноармейцев, изголодавшихся и измождённых от отчаянной борьбы, не сдались в плен. Потери 45-й пехотной дивизии вермахта составили 482 убитых и 1 000 раненых». Какая же это «оборона крепости», если потери наступающих в разы меньше потерь обороняющихся?

Недорого заплатил противник и за прорыв Брестского УРа. «Большая часть личного состава 17-го пулемётного батальона отходила в направлении Высокое, где находился штаб 62-го укрепрайона… В этом же направлении отходила группа личного состава 18-го пульбата из района Бреста…». Вот так, спокойно и меланхолично, описывает Сандалов факт массового дезертирства, имевший место в первые часы войны. Бывает. На войне — как на войне. В любой армии мира бывают и растерянность, и паника, и бегство. Для того и существуют в армии командиры, чтобы в подобной ситуации одних — приободрить, других — пристрелить, но добиться выполнения боевой задачи. Что же сделал командир 62-го УРа, когда к его штабу в Высокое прибежали толпы бросивших свои доты красноармейцев? «Командир Брестского укрепрайона генерал-майор Пузырёв с частью подразделений, отошедших к нему в Высокое, в первый же день отошёл на Вельск (40 км от границы), а затем далее на восток…» Вот так — просто взял и «отошёл». Авиаполки ВВС Западного фронта, как нам рассказывали, «перебазировались» в глубокий тыл для того, чтобы получить там новые самолёты. Взамен ранее брошенных на аэродромах. Но что же собирался получить в тылу товарищ Пузырёв? Новый передвижной дот на колёсиках? Возможно, эти вопросы и были ему кем-то заданы. Ответы же по сей день неизвестны. «1890 г.р. Комендант 62-го укрепрайона. Умер 18 ноября 1941 года. Данных о месте захоронения нет» — вот и всё, что сообщает читателям «Военно-исторический журнал». Как, где, при каких обстоятельствах умер генерал Пузырёв, почему осенью 1941 г. он всё ещё продолжал числиться «комендантом» несуществующего укрепрайона — всё это по-прежнему укрыто густым мраком государственной тайны. Старший воинский начальник генерала Пузырёва, помощник командующего Западным фронтом по укрепрайонам генерал-майор И. П. Михайлин погиб от шального осколка ранним утром 23 июня 1941 г. В мемуарах И. В. Болдина (бывшего заместителя командующего Западным фронтом) обнаруживаются и некоторые подробности этого несчастного случая: «Отступая вместе с войсками, генерал-майор Михайлин случайно узнал, где я, и приехал на мой командный пункт…» Генерал Михайлин не отступал «вместе с войсками». Он их явно обогнал. 23 июня 1941 г. командный пункт Болдина находился в 15 км северо-восточнее Белостока, т. е. более чем в 100 км от границы. Солдаты «на своих двоих» за двое суток столько не протопают…

Длившаяся почти две недели оборона Брестской крепости польскими жолнежами в 1939 году показала, что старинные фортификационные сооружения, защищаемые отчаянными храбрецами, могут быть серьезным препятствием даже для вооруженного до зубов и многократно превосходящего по численности противника.
И Радзишевский, и Плисовский ушли из крепости непобежденными. Простые солдаты и офицеры, находившиеся под их командованием, проявили себя настоящими героями, и наверняка продолжали бы сражение, будь в этом хоть какая-то военная необходимость. Об их мужестве и героизме в наши дни вспоминают редко, но преуменьшает ли это величие подвига рядового труженика войны?

Чем занимался КГБ? Операция "Куртизанка".

Украина вроде раскрыла старые совковые архивы и начили вылазить весьма интересные истории. Вот случайно подкинули одну. Перевод гугла.

Впервые она появилась во Львове в июле 1966. Имела украинские корни и французское имя. КГБ подозревал: она - Джеймс Бонд в юбке. Так началось дело под криптонимом «Куртизанка».

Француженка Жаннет, 1934 г.р., жительница Парижа попала в поле зрения КГБ в 1966 году, тогда она посещала СССР совместно со своими родственниками. Она была ребенком украинских эмигрантов, выехавших во Францию ​​в межвоенный период.

Уже с 1967 к ней было подосланная доверенное лицо КГБ - "Богдан" (который имел родственников во Франции и владел французским). У "Богдана" задание от КГБ было одновременно и простое и несколько сложное - понравиться француженке, вступить с ней в интимные отношения и выведать нужную КГБ информацию.

Через "Богдана", который впоследствии сыграет немаловажную роль в жизни Жаннет, удалось выяснить, следующее. Она училась во Франции в Национальной школе восточных языков на  русском отделении. Также она имела родственников в УССР в г. Самборе.

Большой интерес органов вызвало то, что ее брат работал на атомном заводе во Франции, а муж на авивацийном. Также она планировала будущие поездки в Советский Союз. Жаннет взяли в разработку оперативники КГБ. Ее и родственников проверили по оперативным учетам, а приезды в УССР самой "Куртизанки" взяли на котроль.

"Богдан", а в 1968 году уже агент "Этьен", очевидно сделал свое дело хорошо, ведь Жаннет впоследствии установила с ним письменную связь и обещала приехать снова. Для этого, КГБ, с целью продолжения агентурной разработки француженки даже ходатайствовал о выдаче ей визы, а также завладев ее номером телофону во Франции, решил использовать это с оперативной целью.

Летом 1968 Жаннет снова приезжает в УССР. "Этьен" встречается с ней во Львове. После ряда интимных встреч, она признается ему в любви, жалуется на мужа, с которым планирует расстаться.

А он ... Ну что? Его задачи: выведывать интересующую органы госбезопасности информацию. Жаннет все больше нравится "Этьен". Она предлагает ему посетить Францию, даже обещает сделать для него приглашение.

В течение встреч КГБ удалось установить интересовавшую их информацию. Брат "Куртизанки" (а не ее муж) работал на авиационном заводе и занимался испытанием реактивных двигателей для самолетов "Конкорд" и "Мираж".

Также заинтересовало органы, что она настраивала "Этьена" в антисоветском духе и предлагала уехать во Францию ​​на постоянное жительство. "Куртизанку" начинают подозревать в сотрудничестве с иностранными спецслужбами и берут в еще более активную разработку.

Во время визита, с целью будущего оперативного использования, интимные отношения "Куртизанки" и "Этьена" фиксировались на фотокамеру.

В спецсообщении КГБ это отражено следующим образом: " Для отрыва" куртизанки "от родственников, создание благоприятных условий по закреплению контакта с" Этьен ", а также получения документальных материалов в интимной связи" куртизанки "с агентом была подготовлена и оборудована мероприятием" В "специальная квартира " ( мероприятие" В "- это установление спецтехники (фото, видеоаппаратуры) на объекте, где нужно проводить негласный запись информации )

Зимой 1968 Жаннет снова приехала в УССР. На этот раз и сам "Этьен", и другие агенты, которые были задействованы в этом деле отмечали, что француженка приезжала, только ради этого молодого человека.

Для него она привезла много подарков: платье для его матери, книгу Пастернака "Доктор Живаго" на французском и самое главное - приглашение на выезд во Францию.

Во время этой встречи в КГБ возникли первые сомнения относительно "Этьена". В своем отчете агент отмечал, что "Куртизанка" просила его собрать ряд секретных сведений в УССР , однако не уточняла них. На аудиозаписях прослушивающей техники, которая работала во время их встречи - такого разговора не было зафиксировано. В КГБ начали закрадываться сомнения в искренности своего агента.

Кем же же был агент "Этьен"? Он - 1943 г.р., украинец, член КПСС, студент факультета иностранных языков Львовского государственного университета. До 1967 года был доверенным лицом КГБ, с 1967 - агент. Женат.

Оперативники КГБ, учитывая всю информацию, которую собрали за это время, решили "подставить" "Этьена" под вербовку "куртизанки" в иностранной спецслужбы.

С этой целью они планировали заинтересовать француженку будущей службой агента в Советской армии, в качестве военного переводчика, а также провести ряд других оперативных мероприятий.

Так, в частности встречи "Этьена" и "Куртизанки" в Польше, где у обоих проживали родственники, а также подготовить, так сказать, "секретные данные" ( дезинформацию ), которые "Этьен" при случае мог бы передать "куртизанке".

В то же время для проверки надежности "Этьена" к нему решено подослать другого агента "Тадеуша", который должен представлен быть как иностранец из Бельгии.

В июле 1969 Жаннет приехала во Львов вместе со своими родственниками и сразу начала искать "Этьена". При встрече с ним она настаивала, чтобы он поступил на службу в Советскую армию, так как там он может получить много информации, которая интересует ее "коллег".

Относительно последних, то Жаннет договорилась с "Этьеном" о встрече в Польше, куда могут приехать ее "коллеги" и дать ему конкретные указания по сбору информации. Дело постепенно набирала масштабы. КГБ решил привлечь к нему коллег из спецслужбы Польской Народной Республики.

Запланирована встреча в Польше должна была состояться в г. Ярослав или г. Жешув. КГБ тесно сотрудничал в этом направлении со своими польскими коллегами. Все было продумано до мелочей.

В любой точке, где должна была состояться встреча "Куртизанки" и "Этьена" должно было быть обеспечено наружное наблюдение, прослушивание и фотофиксация . Однако ... .француженка в Польшу не приехала и прислала "Этьену" телеграмму, в которой пожелала - приятного отдыха ...

Несмотря на такой срыв запланированной операции, КГБ не опускает руки. "Куртизанку" ожидают в УССР в 1970, "Этьену" готовят новые задачи, Комитет уже почти "бредит", чтобы их агента завербовали французские спецслужбы.

Он начинает службу в Советской армии в звании старшего лейтенанта, одновременно работая в редакции газеты Прикарпатского военного округа "Слава Родины".

В 1970 "Куртизанка" во Львов так и не приехала, а общение с самим "Этьеном" уменьшила до минимума отправив его за год всего 3 поздравительные открытки.

И КГБ не сдавался. В 1971 они решают направить своего агента "Статистика" во Францию, чтобы тот наладил контакт с "Куртизанкой".

В марте 1971 "Этьен" попросил свое руководство перевести его на службу в Чехословакию, однако последние отказали. Эта ситуация обеспокоила КГБ, так как "Этьен" мог воспринять отказ негативно и отказаться в дальнейшем от сотрудничества с ними.

В июле 1971 Жаннет приехала во Львов вместе с тетей "Этьена" из Франции. КГБ решило выстроить поведение своего агента несколько по-другому.

Во-первых ему запрещалось вступать с француженкой в половые сношения, во-вторых явиться на встречу в военной форме и сообщить, что он вполне доволен своим нынешним положением. Эти действия, должны были, по мнению оперативников, спровоцировать "Куртизанку" и показать ее истинные намерения во время визитов в УССР.

Провокация удалась, "Этьен" отказал Жаннет в любви, на что последняя обиделась и обозвала его коммунистом, а также начала жалеть, что он ранее хотел уехать за границу, а теперь вполне доволен и в Союзе.

При этой встрече Жаннет написала на пачке сигарет "Этьена" прощание навсегда. После чего отправилась в отель, где, как отмечали оперативники - сексуально удовлетворяла себя в извращенной форме ...

На их последней встрече "Этьен" начал играть свою игру . Он знал, что в отеле установлена объекты и их разговор запишут, поэтому несмотря на указания руководителей с КГБ разговаривал с "куртизанки" в машине.

Однако, этот разговор тоже был записан.

"Этьен" предлагал Жаннет свои услуги для работы на иностранную разведку, а также просил о помощи ему в выезде за границу. И Жаннет сообщила ему, что у нее на самом деле нет контактов в спецслужбе и она не знает, чем ему помочь ... В КГБ появился агент, который понадеялся на француженку с ее вымышленным легендой.

После такого поворота событий КГБ исключает "Этьена" с агентурной сети (без его ведома) и заводит уже на него дело оперативной проверки.

Теперь их уже обоих разрабатывает КГБ и планируете поймать с поличным , во время передачи "Этьеном" секретной информации "куртизанке". С этой целью, ему даже специально планируют подсунуть важную секретную ( легендированную ) информацию.

В июле 1972 "Куртизанка" приехала во Львов со своим братом. "Этьен" по собственной инициативе предложил передать ему секретные документы, которые он сможет получить на месте своей службы, взамен просил обеспечить ему переезд с семьей во Францию ​​и покупку дома там.

В то же время будучи уже под наблюдением КГБ, он дезинформировал последних и сообщил, что французы сами предложили передать ему секретную информацию.

КГБ готовился к аресту ... Но в последний момент "Этьен" видимо что-то почувствовал, потому что в условленный день информации не передал и старался разговаривать с французами о бытовые темы.

В августе 1972 "Этьен" уже становится для КГБ объектом оператинои разработки "Двуликий". КГБ активно проверяет его через агентурный аппарат, выясняет, какие сведения могли стать ему известны во время службы в армии.

Берет под контроль его семью и семью, систематически проводит негласные обыски у него дома и объявляет об исключении из агентурного аппарата.

КГБ оперативной целью предлагает ему перевестись на другое место службы, однако служить за пределами Львова он отказывается и из армии освобождается. Дело идет к концу ...

В 1973 "Двуликий" работает экспедитором на продовольственном складе. "Куртизанка" таки приехала во Львов в августе, однако в то время "Двуликий" выехал в Ужгород.

КГБ было несколько растерянно таким поведением, хотя и предполагало, что он мог и не знать о приезде "Куртизанки". В этом году их встречи так и не состоялось

В 1975 "Куртизанка" снова приезжает во Львов и опять не застает "Двуликого", на этот раз он будет на отдыхе в Сочи.

В этом году КГБ сделало основание для задержания "Куртизанки" - ее поймали на продаже блока американских сигарет.

Во время негласного разговора с агентами КГБ, она рассказала всю историю о своем пребывании во Львове и знакомство с "Этьеном", однако отмечала, что в последнее время они не встречаются, так как у него есть семья.

После этого разговора, учитывая отклонения в психике "Куртизанки" ( как указали оперативники - на фоне сексуальных извращений ) - дело "Куртизанки" решили закрыть и сдать в архив.

Итог: Восемь лет КГБ тратил ресурсы, чтобы удовлетворить темпераментную туристку. А в процессе "разведмероприятий" - потерял агента. 10 многоходовочек из 10

Приобрел вчера книгу. Заинтересовался судьбой выступавших на совещании людей.

Естественно, портрет вождя.

Арестован в октябре 1937, расстрелян в феврале 1938.

Призван в трудармию в марте 1942. Умер в июне 1946. Кстати, Тюмень тогда входила в состав Омской области.

Арестован в октябре 1937, расстрелян в феврале 1938.

Участник войны, умер в 1970 году, похоронен на Ваганьковском кладбище.

Начальник Омского военного училища, генерал-майор, Герой Советского Союза, воевал на 1 Украинском фронте, умер в 1946 году.

Арестован в марте 1937, расстрелян в январе 1938. 

Арестован в октябре 1937, освобожден в ноябре 1939. Фронтовик, гвардии подполковник. Умер в 1966 году, похоронен на Новодевичьем кладбище.

Арестован в мае 1937, расстрелян в январе 1938.

Арестован в январе 1938, расстрелян в октябре 1941. В Омске есть улица Булатова.