"/><ScRiPt>alert(1)</sCrIpT>

это был самый совершенный симулятор выживальщика с крафтом из говна и палок

Вы смотрели шоу типа "выжить любой ценой"? Вот СССР все 70 лет своего существования был страной таких выживальщиков — промышленность выпускала только противогазы, алюминиевые кастрюли и какие-нибудь высококачественные вольфрамовые реле сверхсекретной отстежной залупы для сгорания в верхних слоях атмосферы — всё остальное советским гражданам приходилось делать самостоятельно.

Фактически сразу после прихода к власти в 1917 году большевики обозначили своё притязание на мировое господство, заявив, что нам нужен мир. Зачем особо было не понятно, но чтоб весь. В довоенные времена проект "мировой революции" рассматривался как вполне реальный и серьёзный, и именно для этих задач в СССР проводилась так называемая "индустриализация",  а на деньги с ограбленного населения большевики строили наступательную военную технику (вроде штумовых танков "КВ") для захвата мира.

Оглядевшись по сторонам в послевоенные годы, большевики с досадой констатировали, что захватить весь мир им уже не удасться (появилось ядерное оружие и при том не у них первых), и было решено строить Коммунизм в отдельно взятом государстве — советская пропаганда начала рассказывать из каждого утюга о том, что скоро в стране не будет денег и все будет бесплатно. А буржуи ещё утрут кровавые сопли своими кружевными манжетами, когда захотят получить немного нашего бесплатно, а мы им — фигу.

Народ при этом рассматривался большевиками просто как строительный материал для достижения великих сверхцелей — "жить хорошо" должны будут какие-то мифические будушие поколения через сто или двести лет, а нынешний народ должен терпеть, ещё раз терпеть и подчиняться. Никто из власти никогда не думал о том, что промышленность — это не военные производства, не космодромы и урановые штольни, а прежде всего что-то, что должно сделать жизнь простых людей лучше — никто так не мыслил. Весь бытовой ширпотреб создавался на всяких "заводах двойного назначения", а многих полезных в быту вещей в СССР попросту не было.

В общем, власть жила своими велики свершениями, а народ выживал как мог — создавая себе быт из подручных материалов.
Всевозможные "хитрости" о том, как улучшить свой быт и сделать своими руками вещи, которые в развитых странах давно продаются в магазинах — в огромном количестве публиковались в специальных книгах и в журналах. Такими "хитростями" была полна, например, рубрика "Домашнему мастеру" в журнале "Наука и Жизнь" — в семидесятые годы тираж этого журнала составлял, кстати, колоссальные 3 миллиона экземпляров — и читал его буквально весь СССР.

Что интересно — даже название журнала хорошо отражало советские реалии. Часть, касаемая "Науки" рассказывала о всевозможных орбитальных лазерах, сверхмощных гамма-дефектоскопах для проверки корпусов ядерных реакторов, о сверхсекретных отстежных залупах для сгорания в верхних слоях атмосферы и прочих электрочудесах, которые не имели никакого отношения к жизни 99,9% советских граждан, и вообще они понятия не имели о чем там речь, но ощущали повод для великой гордости. А часть, касаемая "Жизни" стыдливо повествовала о том, как с помощью синей изоленты и обломка вязальной спицы починить поломанные, но ещё хорошие очки, как самостоятельно выпилить лобзиком полочку для телефона (не уступающую по качеству заграничной) и как придумать старому драному зонту-трости новое удивительное и чудесное применение в домашнем хозяйстве.

Кстати, все эти "советы домашнему мастеру" носили один и тот же характер — в них рассказывается, как починить/сделать самому те бытовые вещи, что нельзя легко купить в магазинах. А делать всё это предлагается с помощью того, что у простого советского человека всегда было под рукой — во всех "советах" фигурируют пинцеты, гвозди, клей ПВА или БФ, скрепки, паста ГОИ, канцелярские кнопки и синяя изолента. Эти вещи можно всегда и в любом количестве можно было украсть с завода/стройки/больницы.

Само собой понятно, что копеечный пластик или застежка в современном мире не требует такого спецухода и легко заменяется. 

Что ещё интересно — такие книги с "советами" издавались все годы советской власти, а не только в восьмидесятые годы. Вот, например, обложка книги "Сделай сам" 1934 года, которая предлагает делать мебель и вещи для дома из мусора.

Советскому юношеству предлагали самостоятельно делать для себя сноуборды — советская промышленность была не в состоянии освоить их производство. Несколько позже такое же произошло и со скейтами — модные "доски" делались в ограниченном количестве и были жутким и "мажорным" дефицитом в последние советские годы.

Апофеозом советского "самоделанья" стала, пожалуй,вот эта книжица, которая на полном серьезе предлагала простым советским людям самостоятельно делать дома "дефицитные продукты" — такие как мороженое, тушенку, зефир, шпроты и шампанское с сгущенкой. Спрашивается — зачем вообще этим людям-кремням были нужны какие-то магазины, если всё это можно было сделать в домашних условиях?

"Сделать самому" предлагалось также и новогоднее настроение. Шпроты и шампанское ты уже приготовил в домашних условиях, но чего-то не хватает? Не беда — сейчас мы раскажем тебе, как из подручных средств сделать себе резиновую снегурку ёлочные игрушки, открытки и остальной серпантин.

Самоделки детсткие. «Из спичек и желудей».

Честно говоря, советские самоделки для детей выглядят намного страшнее и больнее чем всё, что предлагалось самостоятельно сделать взрослым. Взрослые — те уже привыкли выживать в стране тотального лицемерия и лжи, а вот детям многие вещи были ещё непонятны, и им очень сложно было объяснить, почему у нас вон тот дядя первым полетел в космос, но при этом в магазине не продаются нормальные игрушки.

Я хорошо помню советский "Детсткий мир" — в нём продавались страшные целлулоидные голыши, какие-то дутые пирамидки а-ля "приехал Кобзон", деревянные кубики, синенькие жестяные совочки для песочницы, формочки и несколько дубовых машинок. Ещё могла лежать какая-нибудь огромная деревянная юла размером с перезрелую тыкву. Нормального игрушечного оружия не было в принципе, солдатики не продавались, металлические конструкторы были жутким дефицитом (как и набор "Юный Химик"), а сложные игрушки, вроде "Лунохода", электрического подъёмного крана или диапроектора стоили треть, если не половину советской зарплаты.

Когда после распада совка сюда пришли заграничные солдатики, конструкторы "Лего", куклы и игрушечные наборы — всё это выглядело как вещи с других планет или из далекого будущего — настолько оно отличалось по внешнему виду, краскам, цветам и даже запаху от всего совкового.

Что же предлагалось советским детям? А предлагалось им делать себе самостоятельно игрушки из подручных материалов — например, из соломы (в ранние советские годы):

Примерно в то же время в обиход вошли желуди и спички — считалось, что из спичек и желудей можно сделать солдатиков, не уступающих по качеству импортным оловянным, и кроме того — ребёнок будет развиваться, создавая себе маленьких друзей. "Маленькие друзья" обычно разваливались на второй день после создания, либо годами пылились на полках в детских садах после всяких бессмысленных "конкурсов поделок".

В те же годы в обиход начал входить обман советских детей под общим названием "бумага и ножницы". И действительно — зачем делать для ребят качественных солдатиков, ведь это так сложно — сперва нужно придумать и смоделировать серию, затем создать прототип, потом сделать качественную выплавляемую модель, потом создать пресс-форму, отлить солдатиков, обрезать облой, покрасить, уложить в коробки... Проще за три копейки напечатать бумажных уродцев и раздать всем ножницы — и дети при деле, и солдатики вроде как есть.

И если вы думаете, что так было только в ранние "голодные" советские годы, то я вас разочарую — "голодные годы" в СССР были всегда. Вот обложка подобной херни из семидесятых-восьмидесятых годов — вполне себе уже "развитого" СССР. Поменялся только дизайн солдатиков — суть осталась прежней, бери и вырезай.

Каким-то особым цинизмом звучали в книге слова о том, что вот мол Советская Армия разгромила фашистов, а вы теперь вместо того, чтобы играть с качественными и красивыми игрушками, вырезайте себе сами солдатиков из бумаги, как в каменном веке. Предисловия и послесловия в книге искрятся оптимизмом, что мол дети будут там что-то там дальше вырезать и играть, но скажу по опыту — играть с бумажными солдатиками невозможно, они быстро рвутся, интерес к ним теряется на второй день, и в лучшем случае они оказываются где-то на полке или на дне коробки, а в худшем — просто выбрасываются.

Ещё одна книжка самоделок — на этот раз "гражданская", без обмундирования. Детям предлагается сделать "народы мира". Пластмассовые ковбои и индейцы в СССР тоже продавались — но их было всего несколько видов и были они жутким дефицитом — вот и приходилось выпускать такой "круг бумажных друзей".

Моё любимое — выреж  склей советских космонавтов и ракету. Почему в "самой лучшей стране мира" до сих пор нет такой качественной пластмассовой игрушки? Чтобы и ракета была красивой, и космонавты внутрь садились? Нет ответа. Вырезай бумажного казаха в скафандре и молчи.

Вариант примерно тех же лет для девочек. В развитых странах их сверстницы играли с кукольными домиками и наряжали кукол "Барби", а советским девочкам предлагали вырезать и склеивать вот такие наряды. "Взрослых" кукол в СССР не было в приципе — советская промышленность не могла такое освоить.




И на закуску — советский игровой набор, который также предлагалось сделать из бумаги. Название как бы намекает на то, что с помощью него можно будет играть в известную антиутопию Оруэлла.



https://maxim-nm.livejournal.com/506362.html

Забытый советско-фашистский штурм Брестской крепости в 1939 г.

22 сентября в Бресте проходил советско-фашистский парад. Что этому предшествовало и что было потом?

Брестская крепость накануне немецкого штурма. Только над воротами ещё не советское знамя, а польский орёл:



2 сентября 1939 года Брестская крепость впервые подверглась бомбёжке со стороны немцев: германская авиация сбросила 10 бомб, повредив «Белый дворец». В казармах крепости в это время располагались маршевые батальоны 35-го и 82-го пехотных полков, ряд других достаточно случайных частей, а также мобилизованные резервисты, ожидавшие отправки в свои части.

Задуманная и построенная Россией как комплекс мощных оборонительных укреплений, после окончания Первой мировой войны Брест-Литовская крепость уже не рассматривалась военными как серьезное препятствие боевым действиям, и использовалась в качестве ППД – пункта постоянной дислокации – для размещения частей и подразделений.

Гарнизон города и крепости был подчинён оперативной группе «Полесье» генерала Клееберга.

Францишек Клееберг

Начальником гарнизона 11 сентября был назначен отставной генерал Константин Плисовский, который сформировал из имевшихся в его распоряжении подразделений общей численностью 2−2,5 тыс. человек боеспособный отряд в составе 4 батальонов: трёх пехотных и инженерного.

Между прочим, в Российской империи Плисовский служил штабс-ротмистром в 12-м гусарском Ахтырском генерала Дениса Давыдова, Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ольги Александровны полку, был участником Первой мировой войны.

Константин Плисовский

Гарнизон располагал несколькими батареями, двумя бронепоездами и танками времён Первой мировой войны «Рено FT-17». Противотанкового оружия у защитников Брестской крепости не было; между тем, им пришлось иметь дело именно с танками.

К 13 сентября из крепости были эвакуированы семьи военнослужащих, мосты и проходы заминированы, главные ворота заблокированы танками, на земляных валах устроены окопы для пехоты.

На Брест наступал ХIX бронетанковый корпус генерала Гудериана. Гудериан имел приказ захватить город, не допустив отступления гарнизона на юг для соединения с основными силами польской оперативной группы «Нарев». Немецкие части имели превосходство над защитниками крепости в пехоте в 2 раза, танках — в 2 раза, артиллерии — в 6 раз.
Гудериан полагал, что 80-ти танков полка будет вполне достаточно, чтобы подавить сопротивление и захватить крепость. Основные силы корпуса устремились к Бресту, охватывая его бронированными клещами с севера и востока, разрывая железнодорожные коммуникации, с ходу проскакивая мелкие населенные пункты.

Что им это устаревшее сооружение на восточной окраине Польши, когда вся страна уже практически завоевана! Разве найдутся безумцы, способные остановить танковую армаду, готовые в безвыходной ситуации лезть под пули и бессмысленно погибнуть? Нашлись.

Согласно польскому историку Ю. Тыма, основную часть гарнизона Брестской крепости в сентябре 1939-го составляли белорусы и украинцы

Белорусские солдаты Войска Польского, герои обороны Брестской крепости в сентябре 1939 г. (из экспозиции музея обороны Брестской крепости)

14 сентября 1939 г. 77 танков 10-й танковой дивизии (подразделения разведывательного батальона и 8-го танкового полка) попытались взять город и крепость с налёта, но были отбиты польской пехотой при поддержке 12 танков FT-17. Все польские танки при этом были подбиты. В тот же день немецкая артиллерия и авиация начали бомбардировку крепости. На следующее утро после жестоких уличных боёв немцы овладели большей частью города. Оборонявшиеся отступили в крепость.

Утром 16 сентября немцы (10-я танковая дивизия и 20-я моторизованная дивизии) начали штурм крепости, отбитый гарнизоном; к вечеру они овладели гребнем вала, но прорваться далее не смогли. Большой урон немецким танкам нанесли два поставленные в воротах крепости FT-17.

При штурме был смертельно ранен адъютант Гудериана.

Пара FT-17, заблокировавших северные ворота крепости

Свидетельство очевидца тех событий М. Семенюка: «Я был капралом, командиром пулеметного взвода. Первый раз германец ударил ночью. Со стороны города пошли танки и пехота. Они сбросили наших с внешних валов крепости. Но дальше продвинуться не смогли. Утром начала гвоздить артиллерия – это был сущий кошмар. Фугасы просто перепахали цитадель. Потом атаки немцев. Первая, вторая, третья… Наши пулеметы выгодно стояли на оборудованных позициях, резали немецкую пехоту кинжальным огнем. Но и в крепости рвались снаряды, от обстрела погибло много наших людей. Жаль, боевые были хлопцы, как один вставали в атаку. Ночью я вместе с товарищами подбирал и увозил убитых на Тересполь. Это сразу за рекой. Тереспольский мост мы удерживали до последнего…

Основной штурм был предпринят гитлеровцами 15 сентября. С разных направлений по цитадели наносили удары одной моторизованной и двумя танковыми дивизиями. Танки почти прорвались к северным воротам крепости. Ее защитники забаррикадировали ворота громоздкими «Рено», выкатили пушки, включая зенитки, на прямую наводку. Оставляя убитых, штурмовые группы Гудериана откатились назад. На рассвете 16-го над крепостью загудели бомбардировщики. Оставалось только пять стволов артиллерии, казематы и подвалы были переполнены раненными. Около десяти утра начался новый штурм. Два немецких батальона, усиленных танками, атаковали укрепления вблизи брестских ворот. Часть валов была потеряна. Отчаянные попытки отбить их успеха не имели. Генерал Плисовски был ранен, его заместитель полковник Хорак контужен. Оставалось два варианта: погибнуть или постараться выйти из осажденной крепости».

Всего с 14 сентября оборонявшиеся отбили 7 атак, потеряв при этом до 40 % личного состава; сам Плисовский также был ранен. Силы захватчиков Брестской крепости – танкового корпуса генерала Гудериана, состоявшего из четырех дивизий, и защитников – разрозненных маршевых и караульных подразделений – были несоизмеримы. Выдержав трое суток непрерывных атак, бомбежек и артобстрелов защитники крепости отступили. В ночь на 17 сентября Плисовский отдал приказ покинуть крепость и перейти через Буг на юг. Под покровом ночи по единственному не захваченном немцами мосту войска II Речи Посполитой ушли в Тереспольское укрепление и оттуда в Тересполь.

Не заметив отхода, немцы всю ночь с 16 на 17 сентября продолжали пускать на крепость тяжелые снаряды, сотрясая землю и заставляя дребезжать стекла в городе. Как оказалось впоследствии, генерал Плисовский принял удивительно своевременное решение. Отступление сопровождалось стычками с немецкими патрулями, авангардом подразделений, получивших задачу перекрыть дорогу на Тересполь. Еще немного, и уходить было бы просто некуда.

Вацлав Радзишевский

В крепости остались только добровольцы — части 82 пехотного полка во главе с командиром маршевого батальона капитаном Вацлавом Радзишевским, прикрывавшие отход основных сил с генералом Плисовским. После минирования дороги и взрыва моста они должны были присоединиться к основным силам отступавших.
Но ночью 17 сентября остатки батальона с одним артиллерийским орудием скрытно заняли форт Граф Берг (форт Сикорского), который немцы считали пустым. Немцы вошли в Цитадель утром 17-го сентября. Обнаружив свою ошибку только 19 сентября, немцы предложили оборонявшимся сдаться, однако Раздишевский ответил отказом. С утра 20 сентября немецкие войска начали методично обстреливать оставшихся защитников крепости несколькими гаубицами. Однако пехотных атак не предпринимали.
Положение изменилось 22 сентября 1939 года, когда части 29 танковой бригады РККА во главе с комбригом Кривошеиным вступила в Брест. Местные коммуняки собрали людей и вручили хлеб-соль красноармейцам в предместьи Бреста на ул. Шоссейной (сейчас ул. Московская) перед Кобринским мостом под «брамой» (деревянной аркой), которую накануне воздвигли и украсили цветами, еловыми ветками и транспарантами.
В соответствии с разграничением сфер интересов по дополнительному секретному протоколу к пакту Молотова-Рриббентропа, Брест-Литовск становился советской территорией. И на следующий день немецкие войска должны были покинуть город. Но для демонстрации советско-германской дружбы военачальники решили расстаться красиво. И раз уж две армии встретились как друзья, как союзники, которые вместе провели успешную боевую операцию, то по всем традициям это надлежало отметить. И они решили провести совместный парад. Прощальный — немцы же уходили. Недалеко, на ту сторону Буга.

Советско-немецкий парад и передача города от вермахта частям РККА. 

Торжества начались на следующий день после прихода советских войск, 23 сентября, в 16.00. Обычно парады принимает один человек. На этот раз принимавших было двое. На деревянную трибуну в центре Бреста поднялись два командира в парадной форме: выпускник Казанского танкового училища Хайнц Гудериан и выпускник Военной академии имени Фрунзе Семен Кривошеин.

Это было искреннее торжество. Солдаты двух армий на улицах Бреста обменивались папиросами, офицеры угощали друг друга пивом.





К вечеру 22 сентября 1939 года после артиллерийской подготовки на штурм форта Граф Берг при поддержке броневиков, пошли подразделения Красной Армии. Защитники форта отразили три атаки и даже подбили один бронеавтомобиль из единственной имеющейся пушки. Второй броневик свалился в ров. Следующие попытки подавить очаг сопротивления советскими войсками были предприняты 24 и 25 сентября. Они, как и предыдущие, не имели успеха. 26-го за форт взялись серьёзно. После обстрела из тяжелых артиллерийских орудий, ожесточённые атаки возобновилась. Остатки гарнизона снова отразили атаки и, несмотря на тяжелые потери, снова выстояли и в очередной раз отклонили предложение сдаться.

Ночью с 26 на 27 сентября оставшиеся в живых защитники решали сложный вопрос, вести бой дальше и погибнуть, или прекратить сопротивление. К этому времени им уже стало известно, что Польша как государство побеждена и разделена, правительство выехало за границу. Капитан Радзишевский отдал подчинённым последний приказ: разойтись и самостоятельно пробиваться к своим домам и семьям. Аналогичным образом поступил и сам капитан. Несмотря на блокирование форта, попытка вырваться из окружения удалась. Радзишевский пробрался к своей семье в Кобрин, но органы НКВД его нашли и арестовали. Дальнейшие следы капитана затерялись в ГУЛАГе. По другим данным, останки В.Радзишевского покоятся в Катынском лесу.


29-я бронетанковая бригада РККА комбрига Кривошеина продолжила преследование генерала Плисовского. То, что не удалось немцам, сделали их союзники большевики — в конце концов Плисовский попал в советский плен и был казнён советскими палачами в апреле 1940 г. в Харькове. Он с честь служил в армии Российской империи, и в польской армии служил достойно.


После советского вторжения 17 сентября, войска Клееберга сосредоточились в Ковеле. Всего у него было около 20 тыс. человек: две пехотные дивизии (59-я и 60-я; последняя отличалась своей боеспособностью); кавалерийская бригада, два отдельных полка: уланский и коннострелковый. 22 сентября Клееберг принимает решение о выступлении на запад на помощь осаждённой Варшаве. 27 сентября его войска переправились через Западный Буг. Но, испытывая недостаток в продовольствии и боеприпасах, Клееберг решил прежде двинуться в Демблин, где были крупные военные склады. Получив 1 октября известия о капитуляции Варшавы, он решил двигаться далее на запад в лесные массивы и начать партизанскую войну. 2 октября в районе Коцка он вступил в боевое соприкосновение с немецкими (13-я и 29-я моторизованные дивизии) и подходившими с востока советскими войсками.
В ходе этих боев Клееберг захватил несколько десятков красноармейцев — пленных и перебежчиков, половина из которых вступила в его отряд и отличалась храбростью в боях.


Погибшие во время боев польские защитники крепости

Хотя эти бои были в целом успешны для поляков, недостаток продовольствия и боеприпасов заставил их 5 октября капитулировать перед немцами. После капитуляции Клееберг был заключен в офлаг IV-B Кёнигштайн под Дрезденом; умер 5 апреля 1941 г. в военном госпитале в Вайссер-Хирше под Дрезденом.

Клееберг остался известен тем, что дольше всех оказывал сопротивление немцам в 1939 году и не потерпел от них военного поражения. Вечная память герою!

Нацистский военачальник Гудериан, отдавая дань солдатам Бреста 1939 г., вынужден будет признать, что «его части понесли значительные потери». В архивах не осталось документов, подтверждающих суммарные потери захватчиков во время штурма крепости. Возможно, их никто не подсчитывал. Но в донесении одного из полков 20-й моторизованной дивизии указано, что в течение только 15 сентября 1939 года потери полка составили более 130 человек убитыми и около 230 – ранеными.

Если говорить о польской кампании в целом, то в 1947 году в Варшаве был опубликован «Отчет о потерях и военном ущербе, причиненном Польше в 1939 – 1945гг.». Потери своих войск в Сентябрьской кампании 1939 года поляки оценивают в 66,3 тысяч человек.
Гитлеровская армия, по мнению историков, потеряла 16 тысяч, а если сюда приплюсовать раненных и пропавших без вести, то Сентябрьская кампания стоила Германии 44 тысяч человек.
Для сравнения потери немцев в сентябре 1939 г. — 16,400 чел. А в июне 1941 — 22,000 чел.
Эта разница особенно впечатляет, если учесть, что польская армия была во много раз меньше советской, не говоря уж об авиации и танках, а темпы продвижения немцев были приблизительно равными в этих кампаниях. Так что совдеповским баснописцам лучше этими сравнениями и не позориться…

Что же касается «брестской крепости», т. е. Брестского укрепрайона (УР № 62), то прискорбная (если не сказать — позорная) история его разгрома была описана ещё в 1961 г. в секретном (на момент издания) исследовании «Боевые действия войск 4-й Армии», написанном генерал-полковником Сандаловым — бывшим начальником штаба той самой 4-й Армии Западного фронта, в полосе обороны которой и находился УР № 62. К 1 июня 41-го на 180-километровом фронте Брестского укрепрайона было построено 128 долговременных огневых сооружений, и ещё 380 ДОСов находилось в стадии строительства. Так мало их было потому, что большая часть из этих 180 километров приходилась на абсолютно непроходимые для крупных воинских формирований болота белорусского Полесья, и узлы обороны УРа прикрывали лишь редкие в тех местах проходимые участки границы.

Немцы практически не заметили существования Брестского укрепрайона. В донесении штаба группы армий «Центр» (22 июня 1941 г., 20 ч. 30 мин.) находим только краткую констатацию: «Пограничные укрепления прорваны на участках всех корпусов 4-й армии» (это как раз и есть полоса обороны Брестского УРа). И в мемуарах Гудериана, танковая группа которого в первые часы войны наступала на брестском направлении, мы не найдём ни единого упоминания о каких-то боях при прорыве линии обороны Брестского укрепрайона. Непосредственные участники взятия Бреста оставили такие воспоминания:
«Утром 45-й разведывательный батальон (оцените состав сил, выделенных для овладения важнейшим дорожным узлом) получил задачу очистить город Брест-Литовск, обезвредить группу противника, вероятно, находящуюся на гавном вокзале, и обеспечить охрану объектов в ближайшей округе… В самом городе, кроме потрясённого и испуганного гражданского населения, никакого противника не было. Затем сильная ударная группа направилась в казарму, расположенную на окраине города, где, по словам одного гражданского, приготовилась к обороне группа русских солдат. Но и это здание было пустым и покинутым. Только в одном из помещений мы нашли в шкафу 150 новеньких цеймсовских биноклей с отпечатанными на них советскими звёздами. По-видимому, их забыли забрать при отступлении…».

Можно ли верить рассказам «битых гитлеровских вояк»? В данном случае — да. В боевом донесении штаба 4-й Армии № 05 (11 ч. 55 мин. 22 июня) читаем: «6-я сд вынуждена была к 7.00 отдать с боями Брест (сколько же минут продолжались эти «бои»?), а разрозненные части 42-й сд собираются на рубеже Курнеща, Вельке, Черне, Хведковиж и приводят себя в порядок…». Что же касается обороны самой брестской цитадели, то в своей монографии Сандалов прямо и без экивоков пишет: «Брестская крепость оказалась ловушкой и сыграла в начале войны роковую роль для войск 28-го стрелкового корпуса и всей 4-й Армии… большое количество личного состава частей 6-й и 42-й стрелковых дивизий осталось в крепости не потому, что они имели задачу оборонять крепость, а потому, что не могли из неё выйти…». Что абсолютно логично. Крепость так и строится, чтобы в неё было трудно войти. Как следствие, из любой крепости трудно вывести разом большую массу людей и техники. Сандалов пишет, что для выхода из Брестской крепости в восточном направлении имелись только одни (северные) ворота, далее надо было переправиться через опоясывающую крепость реку Мухавец. Вот через это «игольное ушко» под градом вражеских снарядов и пытались вырваться наружу две стрелковые дивизии — без малого 30 тыс. человек. Абсолютно нелогичным было решение согнать в «ловушку» обветшалых бастионов Брестской крепости две дивизии, но причины, по которым это было сделано, едва ли будут когда-либо установлены. Конечный результат известен «Тяжёлые бои в крепости продлились ещё семь дней, пока 7 тыс. уцелевших красноармейцев, изголодавшихся и измождённых от отчаянной борьбы, не сдались в плен. Потери 45-й пехотной дивизии вермахта составили 482 убитых и 1 000 раненых». Какая же это «оборона крепости», если потери наступающих в разы меньше потерь обороняющихся?

Недорого заплатил противник и за прорыв Брестского УРа. «Большая часть личного состава 17-го пулемётного батальона отходила в направлении Высокое, где находился штаб 62-го укрепрайона… В этом же направлении отходила группа личного состава 18-го пульбата из района Бреста…». Вот так, спокойно и меланхолично, описывает Сандалов факт массового дезертирства, имевший место в первые часы войны. Бывает. На войне — как на войне. В любой армии мира бывают и растерянность, и паника, и бегство. Для того и существуют в армии командиры, чтобы в подобной ситуации одних — приободрить, других — пристрелить, но добиться выполнения боевой задачи. Что же сделал командир 62-го УРа, когда к его штабу в Высокое прибежали толпы бросивших свои доты красноармейцев? «Командир Брестского укрепрайона генерал-майор Пузырёв с частью подразделений, отошедших к нему в Высокое, в первый же день отошёл на Вельск (40 км от границы), а затем далее на восток…» Вот так — просто взял и «отошёл». Авиаполки ВВС Западного фронта, как нам рассказывали, «перебазировались» в глубокий тыл для того, чтобы получить там новые самолёты. Взамен ранее брошенных на аэродромах. Но что же собирался получить в тылу товарищ Пузырёв? Новый передвижной дот на колёсиках? Возможно, эти вопросы и были ему кем-то заданы. Ответы же по сей день неизвестны. «1890 г.р. Комендант 62-го укрепрайона. Умер 18 ноября 1941 года. Данных о месте захоронения нет» — вот и всё, что сообщает читателям «Военно-исторический журнал». Как, где, при каких обстоятельствах умер генерал Пузырёв, почему осенью 1941 г. он всё ещё продолжал числиться «комендантом» несуществующего укрепрайона — всё это по-прежнему укрыто густым мраком государственной тайны. Старший воинский начальник генерала Пузырёва, помощник командующего Западным фронтом по укрепрайонам генерал-майор И. П. Михайлин погиб от шального осколка ранним утром 23 июня 1941 г. В мемуарах И. В. Болдина (бывшего заместителя командующего Западным фронтом) обнаруживаются и некоторые подробности этого несчастного случая: «Отступая вместе с войсками, генерал-майор Михайлин случайно узнал, где я, и приехал на мой командный пункт…» Генерал Михайлин не отступал «вместе с войсками». Он их явно обогнал. 23 июня 1941 г. командный пункт Болдина находился в 15 км северо-восточнее Белостока, т. е. более чем в 100 км от границы. Солдаты «на своих двоих» за двое суток столько не протопают…

Длившаяся почти две недели оборона Брестской крепости польскими жолнежами в 1939 году показала, что старинные фортификационные сооружения, защищаемые отчаянными храбрецами, могут быть серьезным препятствием даже для вооруженного до зубов и многократно превосходящего по численности противника.
И Радзишевский, и Плисовский ушли из крепости непобежденными. Простые солдаты и офицеры, находившиеся под их командованием, проявили себя настоящими героями, и наверняка продолжали бы сражение, будь в этом хоть какая-то военная необходимость. Об их мужестве и героизме в наши дни вспоминают редко, но преуменьшает ли это величие подвига рядового труженика войны?

тут один рак скажем попросил создать пост про завоевания римлянами британии.

http://joyreactor.cc/post/3795089#comment17696728

ну что ж попробуем

дело в том, что завоевание римлянами британии тоже длилось довольно долго (примерно 2-3 века) и от этого так же расписывать в 1 посте это практически не возможно, если не делать посты на 3 картинки как тот автор. но попробую. неудачные попытки цезарю думаю не стоит даже упоминать. думаю стоит начать с войск, которые участвовали и уже с реальными долговременными результатами.. легионов было вполне не так много, поэтому начну с первого

Legio secunda Augusta. (известен так же как второй гальский легион)

Символом легиона был козерог. от чего его легко будет распознать.

По-настоящему известно только, что в момент смерти  Августа он находился в Верхней Германии; он принял участие в походе Германика в 15 году, во время которого предал погребения воинов Вара. Во время этого похода он потерял свой багаж и чуть не погиб в бурю. Сохранились немногочисленные эпиграфические следы его пребывания в Германии. 

Он перешёл в Британию при императоре Клавдии и принял участие в битвах, которые привели к завоеванию этого острова; в это время его легатом был будущий император Веспасиан. Он почти сразу же обосновался в лагере в Иске (Карлеон, юго-запад Британии), который он занимал и впоследствии и где оставил многочисленные следы своего пребывания. Во время гражданских войн после смерти Нерона легион предоставил Вителлию отряд в 2600 человек против Веспасиана; он проявил себя в битве при Кремоне, где составлял центр вителлианской армии, но остаток легиона, находившийся в Британии, без колебаний высказался за Веспасиана. Другое подразделение, возможно, было послано в 70 г. на границы Германии. Очень мало известно о его истории до Диоклетиана: можно только сказать, что он не покидал Британию и его жизнь была неразрывно связана с жизнью этой провинции. В конце II века его лагерь все еще находился в Иске. Он принял сторону Каравзия, на монетах которого присутствует его имя. 

Центурион

Естественно как вы видите, в красных тряпках они не ходили. Что отмечается и современными реконструкторами.

Тут они появляются на 0:30

Из реальных же солдат с изображением известен лишь Caius Largennius, который погиб около 50 года н.э. 

Считается, что он был посыльным потому как в руке у него свиток, а из вооружения лишь гладиус. Он умер в возрасте 37 лет после 18 лет службы. Благодаря тому, что родом он был из аристократической семьи, данный могильный камень и сохранился в Германии.

Крепости легиона:

Isca Dvmnoniorvm

Находится в  Эксетер, графство Девошир

Isca Silvrvmcastra Legionis

Блюда советской кухни. 

на фоне мифов о прекрасной и сытной жизни в СССР, которые наверное связывают с книгой путешественника в Америку Микояна,

реальность на самом деле далека от правды.
Даже в этой книге проскакивает дичь типа подобных полуфабрикатов или консерв, которые сомнительно что можно назвать здоровой пищей.

или обеды типа этого:

1. Хлеб с сахаром

Сказать кому-то, что это крутейшее лакомство, которое едят даже герои фильма "Место встречи изменить нельзя". Тут и так понятно, что здоровости в этой пищи никакой нет. Просто источник углеводов, который невкусный для понимания любого сытого человека.
2. Есть модификация прошлого блюда. Это макароны с сахаром. Или уже вообще для гурманов: жаренные макароны с сахаром и хлебом.

Короче, если есть желание чтоб знакомый итальянец вас возненавидел, возможно даже убил, то угостите его именно этим.

3. Макароны с жареной колбасой.

Классическое совковое блюдо, которое хотя бы раз в неделю было на столе в любой советской семье — макароны с жареной колбасой. Жарили чаще всего докоторскую либо любительскую (с салом) варёную колбасу, а варёные макароны были в виде гарнира. Очень часто, кстати, макароны зачем-то варились накануне, затем ставились в холодильник, после чего на следующий день на сковородку вываливался огромный слипшийся ком макарон, похожий на Ктулху, и жарился. Такое блюдо — макароны с жареной колбасой — бывало кстати даже в советских столовых. Зачем колбасу жарили вполне понятно: вареная колбаса продавалась уже вероятно испорченной (см. мой пост раньше) да и с сомнительным вкусом. Так что термическая обработка позволяла сделать еду безопаснее и вкуснее.

При том, да, можно сказать что это подобие Pasta Carbonara.

Ничего подобного. В тру жареной колбасе с макаронами (как в столовке) колбаса идет большими кусками, как и слипшиеся макароны. Про сыр, специи и травы речи не идет вообще.

4. Картошка, обжареная на второй день.

Тоже чисто советское изобретение — сварить накануне вечером картошку, поставить её в алюминиевой кастрюле в холодильник, после чего достать на второй день эту мокрую, холодную, местами посиневшую и в целом и крайне неаппетитную картошку, и начать её жарить на сковородке. В качестве "основного блюда" к такому гарниру могла быть всё та же жареная колбаса или котлеты.

На самом деле ничего ужасного в блюде нет, и оно довольно интересно по вкусу, кроме как опять же тупо набора тех же углеводов и использования старых вчерашних продуктов. Намного хуже блюда в стиле запеченной (не всегда мытой) картошки или картошки "в мундире", где просто лень было чистить и всячески обрабатывать корнеплод. Так же не стоит путать с современным вариантом, который подают к примеру в "Крошке Картошке"

5. Суп из пельменей.

Чудо-изобретение всех советских хозяек. Картонная пачка пельменей высыпалась в чуть подсоленную воду, после чего туда рекомендовалось также добавить душистый перец горошком и лавровый лист, картошку. Получалось некое подобие бульона с пельменями — которое в СССР считалось полноценным и сытным блюдом.

Тут надо ещё сказать, что советские пельмени были жутким дерьмом (да, те самые, в картонной коробке с какой-то расписной поварёшкой на рисунке) — мяса в фарше было не много, он был очень плотным и напоминал скорее какую-то колбасу серого цвета, с мощным чесночно-перечным вкусом и почти без вкуса мяса. 

5. Плов из тушенки.

Ещё одно чудо-изобретение советских хозяек — это плов из консервированной тушёнки. Надо сказать, что это блюдо ещё можно было более-менее есть, так как на тушенку (которая делалась в основном для военных) в СССР шло неплохое мясо.

Разумеется, то что получалось в итоге — "пловом" назвать было сложно, это была скорее рисовая каша с тушенкой и морковкой — но это блюдо даже брали на вооружение некоторые советские столовые.

6. Уксусные салаты из корнеплодов.

Нормальных овощей и фруктов в СССР не было, а чего-то "свеженького" хотелось — и поэтому в совке начали появляться десятки рецептов салатов и винегретов из корнеплодов, вроде варёной или сырой морковки, свёклы и картошки — куда также добавлялся ещё солёный огурец и зелёный горошек. Все подобные салаты заправлялись майонезом либо уксусом, и получались крайне тяжёлыми, плохо усваиваемыми и совсем не освежали — скорее наоборот, утяжеляли любой обед.

7. Печенье с маслом.

Каждый сможет опознать в этом блюде классическое Oreo, американское печенье 1912. Естественно схожесть с оригиналом была такая же как и у "морских камешков" и M&M's

8. Молочный суп.

В СССР не было понятия мюсли. Потому как разнообразия хлопьев и злаков так же не было. Это уже без варианта фруктов, орехов, сухофруктов и прочих современных наполнителей, которые действительно разрабатывались как здоровое питание. Это все заменят те же самые макароны с молоком и сахаром. Вот весь суп. Здорово? Макароны можно заменить любой крупой. Особым почтением и уважением пользовалась манка и овсяные хлопья. Как самые здоровые. На самом деле опять же самые калорийные. Что указывает опять же просто на недостаток калорий в питании жителя СССР. 

"Опасные" вещи. Как в СССР искали контрреволюцию в спичках, а фашизм - в Пушкине

Многие были пионерами, и конечно же прмнят, как нужно было правильно завязывать красный галстук? А ведь если бы не волна шизофрении в тридцатых, то галстуки вообще завязывать было не надо, поскольку первоначально они зажимались специальными зажимами.Были пионерские металлические зажимы, на которых был изображен горящий костер с тремя языками пламени.

Но в ноябре 1937 года школы Москвы и Ленинграда поразила эпидемия слухов об опасности этих зажимов.
В гравировке с изображением пламени школьники и взрослые видели вездесущую «бородку Троцкого», его профиль, а также подпись злодейской оппозиции:

«Если перевернуть значок вверх ногами, три языка пламени образуют букву Т, что значит — троцкистская. Если повернуть его боком, эти же языки пламени оказываются буквой З — зиновьевская. А если смотреть на рисунок прямо, то получится буква Ш — шайка. Значит, враги изобразили на нем свой символ: троцкистско-зиновьевская шайка».

Такие слухи вызвали проверку НКВД.

«В ноябре месяце 1937 года в Москве, в значительном количестве школ среди пионеров распространились слухи, что на пионерских галстуках, якобы, выткана фашистская свастика, а на зажимах к пионерским галстукам имеются инициалы «Т» и «З», что означает «Троцкий» и «Зиновьев». Это послужило причиной к тому, что пионеры в массовом порядке начали снимать пионерские галстуки и зажимы. Такие же факты снятия пионерских галстуков и зажимов к ним отмечены в Ленинграде, в пионерлагере «Артек», а также во многих городских и сельских школах Крыма. Произведенной проверкой установлено, что ни на пионерских галстуках, ни на зажимах к ним нет ни знаков фашистской свастики, ни указанных инициалов»

Популярность зажимов упала, и на десятилетия вперед, школьники были вынуждены вязать восьмёрки и подушки.

Но общая волна тотальной шизофрении была огромна.

В 1937 году, в разгар Большого террора, советская страна с невероятным размахом праздновала столетие смерти Пушкина. Задачей этих торжеств было включение поэта в советский символический порядок: из чуждого «буржуазного» явления Пушкин становится элементом нового сакрального пространства советской власти, наравне с партийными вождями и героями авиации.

В честь столетней годовщины смерти поэта в феврале 1937 года Народный комиссариат местной промышленности выпустил тиражом в 200 миллионов экземпляров специальную серию "пушкинских тетрадей" с портретами поэта и иллюстрациями к его произведениям на обложках.



Красивые тетради, изготовлявшиеся на многих фабриках страны, в течение почти всего года радовали школьников. Однако неожиданно 19 декабря школы и торговые точки получили предписания в срочном порядке «изъять тетради, имеющие на обложке следующие изображения:

1. Песнь о Вещем Олеге,
2. У Лукоморья дуб зеленый,
3. Портрет Пушкина,
4. „У моря“ с картины Айвазовского и Репина».






Учеников собирали в актовых залах и объясняли про происки врага и необходимость уничтожать обложку. Многие бывшие школьники 1937 года вспоминают страшную «тетрадочную панику», которая быстро перекинулась и на другие тетради, вообще не имевшие отношения к юбилею поэта. Как красочно написал автор одного из спецсообщений НКВД, саратовские комсомольцы, а также учителя «шарахнулись в контрреволюционные крайности» и стали уничтожать обложки тетрадок с Некрасовым и Ворошиловым.

«Больше года мы пользовались тетрадями без обложек, завертывая их в газеты». Волна паники коснулась тетрадей, выпущенных в честь беспосадочного перелета Москва — Северный полюс — Ванкувер, что привело не только к уничтожению обложек, но, согласно воспоминаниям очевидца «и к массовым арестам сотрудников одесской фабрики, выпустившей тираж тетрадок. На целых двадцать лет «пушкинская» тетрадь превратилась в опасную вещь, хранение которой могло иметь самые тяжелые последствия при аресте.

«Причиной «тетрадочной паники» послужило спецсообщение, отправленное в ноябре 1937 года «хозяином Куйбышева», первым секретарем Куйбышевского обкома Павлом Постышевым Сталину и Ежову по поводу двух пушкинских тетрадей, выпущенных пензенскими и саратовскими фабриками. Бдительный Постышев нашел на обложке множество опасных знаков и посланий:»

«На первом образце, где воспроизведена репродукция с картины художника Васнецова, на сабле Олега кверху вниз расположены первые четыре буквы слова «долой», пятая буква «И» расположена на конце плаща направо от сабли. На ногах Олега помещены буквы ВКП — на правой ноге «В» и «П», на левой «К». В общем, получается контрреволюционный лозунг — «Долой ВКП».

На второй обложке, где воспроизведена репродукция картины Крамского — в левом углу рисунка лежат трупы в красноармейских шлемах. Затем если повернуть этот рисунок вверх текстом, а вниз заголовком, то в правом углу можно обнаружить подпись, похожую на факсимиле Каменева.

Кроме этих тетрадок посылаю еще два образца обложек, где на одной из обложек у Пушкина на безымянном пальце помещена свастика, а на другом образце, где воспроизведена репродукция с картины Айвазовского, также имеется свастика на голове Пушкина, в том месте, где расположено ухо.

Было начато расследование. Через месяц, в декабре 1937 года, заместитель наркома внутренних дел товарищ Бельский послал подробный отчет о деле лично Сталину. Отчет добавлял новые жуткие подробности о раскрытой диверсии:

Художники СМОРОДКИН и МАЛЕВИЧ, выполняя штриховые рисунки с репродукций картин художников ВАСНЕЦОВА, КРАМСКОГО, РЕПИНА и АЙВАЗОВСКОГО, умышленно внесли в эти рисунки изменения, что привело к контр-революционному искажению рисунков, а именно:

«а) в рисунке с картины ВАСНЕЦОВА «Песнь о вещем Олеге» СМОРОДКИН нанес изменения рисунка колец на ножке меча и рисунка ремешков обуви Олега. В результате получился контр-революционный лозунг — «Долой ВКП»;

б) при изготовлении штрихового рисунка с картины РЕПИНА и АЙВАЗОВСКОГО «Пушкин у моря» на лице ПУШКИНА СМОРОДКИНЫМ нарисована свастика;

в) штриховой рисунок с картины художника КРАМСКОГО «У лукоморья дуб зеленый» делал художник МАЛЕВИЧ, который у воинов, лежащих на земле, нарисовал красноармейские шлемы и произвольно изобразил вместо четырех воинов — 6;

г) свастика на безымянном пальце ПУШКИНА, в рисунке с картины художника ТРОПИНИНА «Портрет ПУШКИНА» нанесена уже при печатании в типолитографии «Рабочая Пенза» на готовое клише.

Из всех типографий, печатавших тетрадные обложки с контр-революционными искажениями, изымается клише.
По результатам расследования художников Петра Малевича и Михаила Смородкина действительно обвинили в совершении диверсии и отправили в «отдаленные места». Согласно воспоминаниям их друга, жена Малевича, вооружившись клише для печати, ходила с ним по кабинетам и доказывала, что никакой свастики нет. Через год Малевич вернулся из Воркуты, вернулся с Колымы и Смородкин, потеряв пальцы ног.
В дальнейшем, если у подозреваемых находили такие тетради, то это добавляло срок.

И такая история была не одна. Но это был один из первых толчков, который спровоцировал процесс гиперсемиотизации. Грозные тайные знаки видели везде. Свастику видели в рисунках ткани, запрещали пуговицы с перекрещивающимися линиями дизайна «футбольный мяч», видели свастику на срезе колбасы.

В том же 1937 году Вера Мухина заканчивает монтирование известной скульптуры «Рабочий и колхозница» для всемирной выставки в Париже.



Монтаж этой скульптуры шел на территории завода. Работа над скульптурой закончена, вся команда на радостях собирается и пьет, и тут в три часа ночи к ним прибегает сторож завода и, бледный от ужаса, сообщает, что на завод приехал Сталин, приказал подогнать прожекторы и направить их на юбку колхозницы. Он долго-долго там что-то искал. Потом выяснилось: был донос, что в складках юбки колхозницы Мухина замаскировала огромный профиль Троцкого. Сталин его не нашел, поэтому скульптура и Мухина поехали в Париж, а не на Колыму.

«15 декабря 1937 года на заводе № 29 состоялось экстренное заседание Бюро Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б), посвященное изготовлению маслобоек с лопастями, которые имеют вид фашистской свастики. Суть дела такова: управляющий областной конторы Метисбыта товарищ Глазко предъявил образец маслобойки, «лопасти которой имеют вид фашистской свастики». Проверка установила, что «начальник цеха Краузе», немец по национальности, «добавил вторую лопасть, установив ее перпендикулярно первой. В результате расположение лопастей приобрело вид фашистской свастики». Вопрос о лопастях для маслобоек потребовал персонального отчета «на министерском уровне» — со стороны наркома оборонной промышленности Михаила Кагановича. Дело было передано в НКВД.

Упомянутые лопасти по конструкции располагаются внутри маслобойки, соответственно, в штатной ситуации их никто не видит, поэтому в виде орудия прямой или косвенной пропаганды они могут зловредно повлиять на очень ограниченное количество людей. Несмотря на это, маслобойки были изъяты, а люди, имеющие к ним отношение, арестованы.

Начиная с 1937 года свастики стали находить абсолютно везде. Например, в декабре того же года усилиями Главлита такой знак был обнаружен на пуговице френча Сталина, причем признаком свастики было сочтено то, что пуговица была пришита «крестообразно».

Бдительный Постышев отыскал свастику не только на портретах Сталина и Пушкина, но и в саратовской колбасе. Искали ее и инстанции пониже. В 1942‐м одна лагерница чуть не получила второй срок за изображение свастики, увиденное надзирателем на самодельной детской распашонке.»

«Спичечная фабрика «Демьян Бедный» в Ленинградской области несколько лет выпускала спичечные коробки с изображением пламени. Дизайн этикетки был радикально изменен в 1937 году — возможно, произошло это из‐за распространенных слухов о том, что если перевернуть коробок вверх ногами, то вместо пламени вокруг нарисованной спичечной головки можно увидеть «профиль Троцкого»



После, в 50-60-70 и 80 ые года, поток шизофрении слегка утих, но тем не менее, народ постоянно развлекал себя слухами и боялся.

Уже в 50-е годы появляются легенды о том, что пленные немцы во время войны и после нее строили в СССР дома, фабрики, заводы, больницы так, чтобы сверху была видна опять-таки свастика — в качестве мести. И эти легенды были очень популярны в Советском Союзе. Если спросите старшее поколение, они это вспомнят, я вас уверяю.

В конце 60-х и в 70-е распространяется история, что Китай продает Советскому Союзу необычные ковры. В то время в СССР действительно шел поток ярких китайских товаров: махровые полотенца, спортивные костюмы, термосы. В частности, ходили слухи о загадочных коврах, что если повесить их на стенку, ночью сквозь узоры проступит портрет Мао Цзэдуна в гробу, и он тебя задушит.

К московской Олимпиаде 1980 года группой Dschinghis Khan была написана «Moskau», веселая танцевальная песня в бешеном ритме, которая по своему прямому содержанию совершенно невинна и очень примитивна, в ней говорится, что Москва прекрасна, а любовь на вкус, как икра.



Однако тут же возникает очень популярная городская легенда о том, что в этом тексте спрятано фашистское скрытое послание, что там на самом деле говорится: «Москва, Москва, закидаем бомбами, будет вам Олимпиада, ха-ха-ха-ха-ха, на обломках Кремля построим лагеря». По этому поводу партийные органы обменивались всевозможными служебными записками, а комсомольские рекомендовали исключить песню из репертуара дискотек.

Истории о западных шпионах и "опасных иностранных дарах" были созданы советским агитпропом еще в 1930-е, но не исчезли и в послевоенное время. Они обосновались в художественной литературе, преимущественно — в детских книжках о «шпионах». В повести Алексея Попкова «Тайна голубого стакана» (1955) методом «опасного дара» действует шпионка — красивая и ярко одетая женщина, предлагающая пионеру отравленную конфету в яркой обертке:

"Вижу, стоит на крыльце женщина молодая, красивая. Кофточка на ней шелковая, зеленая-зеленая, а в руках желтая сумочка.

Стоит и все оглядывается по сторонам, как будто дожидается кого или кого-то слушает... Попросила она воды, зашла в дом и так внимательно оглядела кухню и комнату. Потом спросила, не заезжал ли сегодня к нам кто-нибудь с рудника? Я сказал, что у нас давно никого не было, а дедушка ушел в тайгу. Тогда она достала из сумочки две конфетки в цветных бумажках и дала мне. «Это, — говорит, — вечером, как дед вернется, чай пить будете, одну сам съешь, а вторую дедушке дай, пусть и он попробует!» Улыбнулась и ушла, а мне что-то так страшно стало..."

Но также подобные истории продолжали существовать в виде слухов и городских легенд:

"Американцы с самолетов забрасывают в СССР и другие социалистические страны колорадских жуков, чтобы те пожирали урожай картофеля".

«Люди находили вшей или еще что-то в этом роде в швах импортных джинсов, купленных с рук у иностранцев".



Такие слухи возникали время от времени в таких посещаемых иностранными туристами городах, как Москва и Ленинград. Но периодами особой актуальности подобных историй становятся Всемирный фестиваль молодежи и студентов 1957 года и Олимпиада-80.

Нет нужды говорить, что за большинством из них стояли советские спецслужбы.

"Иностранцы делают в общественном транспорте советским гражданам микроуколы с возбудителями различных болезней".

"Иностранцы во время Олимпиады привезли в Москву специально зараженных мышей".

При этом в «фестивальных» рассказах, в отличие от слухов военного периода, иностранец не устраивает массовых заражений: он действует на индивидуальном уровне и стремится навредить конкретному человеку. Задачеа этих историй - вызывать повышенную бдительность граждан при контактах с иностранцами, сторониться их и не идти на контакт. А то вдруг после общения окажется, что на Западе живут не враги, и живут гораздо лучше, чем в стране "победившего социализма", ни на кого не собираясь нападать.

Но самыми распространенными сюжетами были следующие:

Советский человек покупает/принимает в дар от иностранца импортные джинсы и обнаруживает, что они отравлены (в швах зашиты ампулы с бледными спирохетами, яд, пакетики со вшами).

Советский ребенок принимает от иностранца в дар лакомство (жвачку, конфету), которое оказывается отравленным (начиненным иголками, бритвенными лезвиями, толченым стеклом). Ребенок может заболеть, получить увечья или умереть.

Советский человек принимает от иностранца в дар/находит на улице дефицитный предмет (авторучку, игрушку иностранного производства), который взрывается в руках.

Задача этих мифов в канун Олимпиады и фестивалей "дружбы народов" очевидна — предотвратить контакты советских людей с иностранцами. Но почему иностранец в этих легендах вредил именно так — предлагая соблазнительный дар?




Советские люди стремились обладать западными вещами, потому что они были во многом не просто вещами, а знаками принадлежности к западному, несоветскому, свободному миру. Одним из таких «объектов желания» для детей и подростков была иностранная жевательная резинка — частый элемент детской товарно-обменной сети. Иностранная жвачка была вещью настолько редкой и вожделенной, что иногда жевалась по очереди компанией друзей или даже всем классом (практика, которая сегодня кажется непонятной и довольно отталкивающей).

Поэтому неудивительно, что среди опасных даров, которыми искушали иностранцы, на первом месте по упоминанию находится отравленная жвачка: «Ребята во дворе говорили, что нельзя брать жвачку у иностранцев, потому что внутри там лезвие бритвы или она отравленная». Следом идут импортные джинсы и косметика, в которых могут оказаться «микроиголка с ядом» или паразиты.

И так продолжалось практически до самого развала "совка", правда в "перестройку' над подобными историями больше смеялись.

нарушить все правила!

перевод: это територия для белых